понедельник, 22 февраля 2010 г.

Давиду Симановичу посвящается


     Фото годичной давности. Я с Давидом Григорьевичем, патриархом витебской поэзии, на моей выставке.

    Это стихотворение я ему посвятил несколько лет назад, когда он был в Израиле, а там шли боевые действия... Стихотворение - с двойным ритмом.





Он светло в небеса смотрел
На сверкание молний-стрел.
Хоть у всех на глазах старел,
Но тепла не искал.

Дождь хлестал по его лицу,
Но не слышать хулы Творцу –
С молний-веток срывал пыльцу
И в слова облекал.

          В этом не было мистики.
          По законам баллистики
          Дождь расстреливал листики
          Гладкоствольных берёз.

          Он чинушам и клирикам
          Отвечал нежной лирикой.
          Ты его отдали, река,
          От мучений и слёз.

Он над городом воспарил,
Он надежды сердцам дарил,
Что израильский Гавриил
Не оставит и нас.

Патриарх на полста верстах –
Его музою не был страх –
Он себя раздарил в стихах
И взошел на Парнас.


четверг, 18 февраля 2010 г.

Статейка 3-летней давности


Это была поездка на некую конференцию организации YMCA. Нужно сказать, всё было очень достойно организовано. Надеюсь, вам удастся прочувствовать впечатления белоруса от посещения российской глубинки.
До Ярославля и обратно

Вагончик тронется.

Поезд «Полоцк-Москва» отъезжает с Витебского вокзала под надрыв репродукторов. Настороженно-волнительно-безразличные лица пассажиров, участливые проводницы, бесконечное хлопанье дверью тамбура. Почему-то жаль, что не подают чай в подстаканниках. Стаканчики из пенопласта, пластмассовые ложечки… Дешевые заменители целой эпохи. Эпохи детства.
Разговоры в поезде, как правило, сводятся к одному – ценам, политике и «а вот раньше…». Вдоволь наговорившись о сказанном выше, как бы очнувшись, разговаривающие вспоминают о семьях, работе, детях. Ох, уж эта наша особенность – раскрывать душу случайным людям. Пытаюсь читать, но невольно вслушиваюсь в душеизлияния соседей по купе. Кто-то из умных людей сказал, что история жизни отдельного человека гораздо интереснее теории зарождения миров. Согласен.
Свет гаснет также неожиданно, как и трогается поезд. Засыпая на верхней полке, отмечаю положительные изменения в железнодорожном сервисе – простыни в поездах стали сухими и свежими, окна не «сифонят», проводницы учтивы и вежливы. Господи, еще бы машинист не заснул! Тьфу-тьфу.
Прибытие на Белорусский вокзал Белокаменной. Дежа-вю – музыка из фильма «Белорусский вокзал» раздирает репродуктор. Спешно покидают вагоны пассажиры, поддавшись безумному ритму мегаполиса. Замечаю, что сам уже почти лечу. Метрополитен. «Мы, как птицы, садимся на разные ветки и засыпаем в метро». Не спать, не спать...
Станция «ВДНХ». Гостиница «Космос», после просмотра фильма «Ночной дозор», воспринимается теперь как пристанище ведьм и прочих вурдалаков. Возле нее стоит автобус, который повезет меня в Ярославль. Надеюсь, что водитель не какой-нибудь вампир. Сажусь в шикарный Мерседес на 18 мест. Сквозь залитое дождем стекло, рассматриваю памятник генералу Де Голлю. Одиноко мокнет Останкинская башня. С территории ВДНХ выглядывает застывшая игла взлетающей ракеты. «Колесо обозрения» напоминает о детстве. Отъезд. Наконец-то.
«Дождь завладел Москвой, словно Наполеон…»

Россия малоэтажная.

Первое, что бросается в глаза – обилие берез. Вот уж, поистине, русское дерево! Маленькие, огромные, рощами – березы, березы, березы. Сосны и ели только усиливают приоритет белых красавиц.
Деревенские дома – следующая особенность. Обращает на себя внимание количество окон на торцах домов. На белорусских домах их два-три, на российских – четыре-пять! Ярко выделяются ставни, ажурная кружевная резьба на каждой из них вызывает восхищение. Воздушные, со сложным рисунком, мастерски сделанные. Всё это радует глаз. Зашитые досками углы домов украшены узорами, в основном это вариации с ромбами. Ассоциативно вспоминаются рунические ромбы на нашем флаге. Видимо, этот наипростейший орнамент – общность славян.
Еще одно отличие русских домов – каждый дом имеет маленький балкончик на фронтоне, под самым коньком крыши. Уж и не знаю, как они называются. В голову приходит слово «мезонин», но вряд ли это точное название. Экскурсоводы в недоумении пожимают плечами на этот вопрос. Мол, балкончиком и называется. В любом случае, крыши этих домов имеют более сложную конструкцию, строить такую крышу гораздо труднее.
Третье. Каждый второй дом покосившийся. Ощущение, что строениям надоело стоять ровно, и они начали медленно покачиваться вправо-влево. Заборы и изгороди «танцуют» куда чаще. Эх, «барыня, барыня…»

«Золотое Кольцо России» - серебряное.

Переславль-Залесский. Густо валит снег. Купола многочисленных храмов и монастырей чаще серебрённые или выкрашены, нежели золотые. Это удивляет. Большинство храмов требует элементарного ухода. Трещины толщиной в палец, облупленная штукатурка…
У нетронутой последней войной России, другие враги – время и лень. Одно-, двухэтажные дома... Постоянно задаюсь глупым вопросом – неужели и здесь люди живут? Музей утюга, музей самовара…
«Назолотили крестов, понатыкали где ни попадя…»

Не такой уж великий Ростов Великий.

Ростов, названный Великим. Невольно начинаю сравнивать с городами Беларуси. Например, с Лепелем. В моем сознании белорусские города явно выигрывают. «Наши» города чище, аккуратнее и … Впрочем, приеду – сравню беспристрастно.
Монастыри и храмы повсюду. Хорошо, что близко к ним не подъезжаем, не хочется снова разочаровываться. Колокольня в 89 метров видна издалека. Яркое солнце неожиданно заливает всё вокруг, появляется ощущение безвременья. Если мысленно убрать провода, спутниковые тарелки на крышах и агитационные плакаты с физиономией Жириновского (других агиток я не видел, видимо, другие партии в рекламе не нуждаются), то это прекрасная натура для съемок исторических фильмов. Как нарочно, в автобусе демонстрируется фильм «Иван Васильевич…», который здесь, в Ростове, и снимали.
«Звенит январская вьюга ...»

Пансион по-российски.

Санаторий «Прибрежный» под Ярославлем. Те, кому довелось отдыхать в белорусских санаториях, не найдут никаких отличий от подобных заведений российских. Та же мерная неторопливость. Тишина вокруг, прием пищи по расписанию, нелепая гипсовая лепнина в столовой, вытертые цементные полы, двери в туалет чуть больше по размеру, чем дверная коробка, лубочная живопись на стенах, телевизор в комнате с одним каналом… Отдельный цирк – некое подобие дискотеки для пяти-восьми человек. Для того, чтобы всё это ощутить, можно было съездить в Ушачи или в те же Летцы.
Одна радость, что можно долго гулять и бесконечно смотреть на звезды. Звезды и Волга. И заповедная тишина. Стихи не пишутся, только благоговейное созерцание. Хочется домой.
«Молодость моя, Белоруссия...»

Вместо послесловия.

Исконно русские названия обладают каким-то гипнотическим воздействием на генно-историческую прапамять (да простят меня ученые мужи за нелепое определение!) – Которосль, Выжегда, Яхрома… В голове сразу возникают картины Нестерова и Васнецова. Русь изначальная.
Думаю о том, как бы выглядели наши города, не будь они разрушены в безумных войнах, терзавших мою Белую Русь? Мысленно рисую купола и своды… Хотя, я, в принципе, против всеобщего восстановления разрушенных церквей. Есть что-то в этом от некромантии. Пусть лучше строятся новые, красивые, светлые храмы! Пусть будет архитектурный полет и легкость строений. Пусть они радуют глаз и возвышают сердца будущих поколений, современной молодежи, которая, на мой взгляд, нуждается в духовном стержне, но без мрачных наслоений и пережитков. Новое вино, да не в ветхие мехи.
Подъезжая к родным местам, к Полоцку, пристально всматриваюсь в придорожные деревеньки. Вот тебе и покосившиеся дома, и ромбы на фронтонах, и берез хороводы, и снежная сказка.
Память – изменчивая штука.

« - Скажи, дедушка, когда было лучшее время?
- При Сталине.
- А почему?
- Девушки были моложе»...





среда, 10 февраля 2010 г.

О боксе и справедливости


В принципе, мне всегда был безразличен бокс. Этот мордобой, на мой взгляд, лишен красоты и благообразия. Тут я согласен с Рерихом. Потные озлобленные здоровяки месят кулаками лица друг другу. Так я думал всегда.
Исключением был мой земляк-магаданец Игорь Высоцкий, дважды отколотивший непобедимого кубинца Теофило Стивенсона. Высотского мы, колымские дети, боготворили! Но это были тинейджерские впечатления о герое-спортсмене.

Но... Пару-тройку лет назад посмотрел я по "ящику" интервью… с братьями Кличко... Мне понравилось то, о чём они говорили. Мол, бокс - это те же шахматы, только в этакой экстремальной обстановке, мягко говоря. Главная мысль - в боксе нужно думать. Нужно вычислять и применять.
Я наугад посмотрел один бой Владимира. После - второй. И увидел, как это применяется на практике. Он предугадывал намерения своего соперника и не давал ему никаких шансов на реализацию задуманного.
А, ко всему прочему, я выяснил, что сам ПИФАГОР был олимпийским чемпионом... по кулачному бою!!!
Мне стало интересно наблюдать за боксом! Что-то посмотрел в "ютубе", что-то из истории бокса мне рассказал мой тесть. В частности, про Макса Шмеллинга, который во времена расцвета фашистской Германии был нацистским символом "арийского героя". (Правда, он не состоял в партии нацистов и был вполне себе славным парнем. Но не зря я упомянул Шмеллинга).

А речь пойдёт об искаженной истории в фильме «Нокдаун», в котором голливудские мастера нам показали нелегкий путь боксёра, из простого нищего парня с улицы ставшего чемпионом мира. Фильм в оригинале назывался «Sinderella man», что дословно переводится как «Золушок». И главного героя (Брэддока) играет «гладиатор» Рассел Кроу.
В финале картины этот прехорошенький Брэддок-золушок побеждает злобного и страшного Макса Бэра, который прямо убивает людей на ринге! Этакая интерпретация библейской битвы Давида с Голиафом.
И тут самое время сказать: «Стоп, братцы! Это что же это такое делается-то, а? Пашто понапраслину-то на крещенного парня наводите, господа хорошие?» Дело-то вот в чём, друзья мои.

Ради того, что бы показать насколько хорош Брэддок, нужно было как можно больше очернить Бэра. Что и сделали.
А Бэр, до боя с Брэддоком, победил немца Шмеллинга и любимца Муссолини Примо Карнеру!!! И любила публика весельчака Бэра!!!

Впрочем, то, как было на самом деле, читайте тут!






вторник, 9 февраля 2010 г.

История о бескорыстности


Одна исторя произошла с прекраснейшим композитором Микаэлом Таривердиевым в самом начале пятидесятых.
Студёным январским днём, когда от мороза звенел воздух, бежал себе студент Таривердиев из консерватории в общежитие. По дороге заворачивая то в подъезд, то в магазин, что бы хоть как-то греться. Можно легко представить себе эту картинку: обветшалое пальто, несуразная шапка, поднят воротник, в руках папка с нотами. Обычный московский студент-музыкант с крупными чертами лица и безумно красивыми грустными глазами.
Вдруг его останавливает незнакомец лет пятидесяти.
– Простите, можно с Вами поговорить?
– Давайте скорее, очень холодно.
Они заходят в ближайшую булочную. Человек произносит странную фразу:
– Возьмите. Это тысяча рублей.
– Мне? Почему? – удивляется Микаэл.
– Видите ли, мне в юности так же дали тысячу незнакомые люди. С условием, что когда-нибудь я сделаю то же самое. И вот, я исполняю обещание. Теперь Вы однажды совершите подобный поступок…
Микаэл берёт из рук незнакомца эту огромную по тем временам сумму. Покупает себе всё необходимое из одежды и обуви. И ещё – чемодан, потому что у всех тогда были чемоданы. Эта неожиданная помощь от неизвестного человека позволила Таривердиеву полностью сосредоточиться на написании музыки и не тратить время и силы подработками на разгрузке вагонов.
Понятно, что Микаэл Леонович выполнил обещание… И эта эстафета бескорыстия – поражает воображение!
Более подробно эту историю можно прочитать в автобиографической книге Микаэла Леоновича Таривердиева «Я просто живу».





понедельник, 8 февраля 2010 г.

Наш парень ;)


В том смысле, что корни родословной нынешнего кандидата в президенты Украины - наши, белорусские. Отец Виктора Фёдоровича из деревни Януки Витебской области... Пока всё




четверг, 4 февраля 2010 г.

Как не ссорились Илья Ефимович и Владимир Владимирович


Репин, как известно, терпеть не мог кубистов и модернистов-футуристов. Всех этих Малевичей и Бурлюков. А Маяковский – как раз из их среды. Так сказать, флагман "нового искусства".
И вот встречаются Илья Ефимович и Владимир Владимирович, что называется, лоб в лоб. Случайно. На даче у Чуковского. Корней Иванович любил принимать у себя на даче всю эту "новаторскую" братию. Неожиданно приходит к нему Репин, без приглашения и предупреждения. А тут Маяковский выступает с новыми стихами. Репин слушает непривычные уху вирши Маяковского из уст автора. Причём, поэт особенно старается «уколоть» живого классика реализма наиболее резкими и вызывающими строками. Даже больше – смотрит в глаза Илье Ефимовичу и фокусирует всю ненависть к "загнивающему обществу" на выдающемся художнике-передвижнике. А Репин, братцы мои, сам знаменит своим нетерпением! Он мог лобызаться с каким-нибудь пейзажистом, но, увидев его картины, разобравшись, уличив автора в безвкусии, выгнать бедолагу с собственной выставки. Его негодование дорого обходилось некоторым мастакам-живописцам.

И вот встреча двух крутых характеров. Двух талантов. Двух глыб. И стихи одного чуть ли не плюются в лицо другому. Все ждут взрыва и треска. Конец декламации… Пауза… Тишина… И… восторг Репина! Все изумлены и обескуражены. Маяковский в оцепенении. Репин не унимается: «Восхитительно! Бесподобно!» И, как проявление наивысшего уважения, предлагает написать портрет поэта. Тот бурчит в ответ: «А я – Ваш!» Это приводит Репина в большее восхищение.
Правда, на сеанс позирования Маяковский приходит… абсолютно лысым. Сбрил роскошные смоляные волосы в знак протеста. Но, портрет состоялся.
И это – умение одного великого признать величие другого – ах как меня удивляет!




среда, 3 февраля 2010 г.

Моцарт vs Сальери: никто никого не травил


Мне удивительно, что Толстой, этот гуманист и знаменосец христианской добродетели, не любил… Шекспира. Считал его посредственностью. Как такое возможно?
Микеланджело презрительно относился к Леонардо из Винчи. Выкрикивал на улицах всякую похабщину в адрес автора «Джоконды» и «Тайной вечери». Ван Гог не ладил с Гогеном, хотя был без ума от картин Эжен Анри Поля и считал его своим учителем. Враждовали Тургенев с Достоевским. Можно продолжать этот грустный список нелюбви.
И только Сальери не ругался с Моцартом, по причине более высокого звания в музыкальных кругах и, стало быть, большей востребованности. Хотя Вольфганг Амадей позволял себе некоторые нелестные высказывания в адрес Антонио, тот лишь великодушно вставлял произведения Моцарта в концертные программы своего оркестра, прилюдно восхищаясь его музыкой. Они даже написали совместную музыкальную вещицу «На выздоровление Офелии». И – вне всяких сомнений – никто никому не подмешивал яду. Кстати, сын Моцарта, уже после смерти отца от ревматической лихорадки, был в учениках Сальери, наряду с Шубертом, Листом и Бетховеном.
Искусство призвано объединять, а не противопоставлять авторов, произведения. Как можно сравнивать Моне и Левитана, сталкивать Баха и Бетховена, выяснять большую значимость меж Лермонтовым и Цветаевой? Как???
Красота может лишь сама себя дополнять. Возможно лишь умножение красоты.





понедельник, 1 февраля 2010 г.

Мария Юдина


Однажды Сталин услышал по радио моцартовский фортепьянный концерт в исполнении Марии Юдиной. Концерт произвёл на него впечатление. Он поднял трубку и позвонил в Радиокомитет. Попросил доставить завтра утром ему пластинку пианистки Юдиной. Перепуганные музыкальные чиновники за одну ночь (!!!), сменив трёх дирижёров, записали пластинку!
Сталин, в благодарность, передал ей огромнейший гонорар в 20 тысяч рублей.
История на этом не заканчивается.
Мария Юдина ответил Сталину письмом, в котором обещала молиться за него, что бы Господь простил... ему... все его прегрешения,... которые он натворил... !!! ... И передала эти деньги в местную церковь. Конечно, верится в это с трудом. Но, когда об этом пишет сам Дмитрий Дмитриевич Шестакович, сомнения улетучиваются. Интересную статью о Марии Юдиной, удивительнейшей пианистке, читайте тут.



LinkWithin

Related Posts with Thumbnails