В самом центре Витебска,
в исторической его части,
имеются весьма странные
изображения. Горельефы.
Причём, место размещения
их ещё более странное.
На внутренней стене дома (детской художественной школы), где нет подходов/проходов/подъездов, огороженной высоким решетчатым забором...
Предлагаю вашему вниманию главу из моей книги "День чуда", в которой речь идёт об этих самых настенных рисунках.
В кафе «Даугава» – в самом центре старого города – всегда собиралась и собирается до сих пор маргинальная, неприкаянная публика. Недоактёры, пережурналисты, какбыписатели. Приют для неуверенных в себе людей, которых в Витебске с избытком. Здесь, в этом незатейливом питейном заведении, время ведёт себя крайне причудливо. Зайдя в «Гау-гау» (так между собой называют это заведение завсегдатаи), выпив рюмку-две всегда отвратительной, но дешёвой поддельной (?) водки, вглядываясь в лицо собеседника сквозь завесу сигаретного дыма, ты уже не можешь внятно ответить на элементарный вопрос: какое сегодня число, месяц, год. Интерьер не менялся лет тридцать: деревянные навесы, выцветшие литографии на стенах, липкие столы со щербинами. И времяисчисление здесь особое – хождение «по-маленькому» в ближайшую подворотню. Туалета, пардон, в кафе не имелось и не имеется до сих пор.Человека, оказавшегося случайно в «элитном белорусском кабаке» с латышским названием, хождение «да ветру» шокирует. Но и тут искусство приходит на выручку; во дворике, на стене дома находится горельеф, изображающий неких театральных деятелей ушедшей эпохи… Как же их звали-то? … Впрочем, не о них речь. Само слово «горельеф» вызывает интерес: ведь всем знакомы только барельефы! Это пароль: «Пойдём-ка, горельефы посмотрим!» – «Что, простите?» – «Говорят тебе, балда, го-рель-е-фы!» – «Барельефы?» – «Эх, темнота необразованная, пойдём, прольём свет искусства во мрак твоего бескультурья». Посетитель, справляя нужду, заодно обогащает свой культурный багаж… Может, поэтому этот город журналюги настойчиво провозглашают «культурной столицей Беларуси»?
